[/hide]«Другие берега» — самый, пожалуй, явный книга той набоковской серии, которую критики называли русскоязычной «хроникой утраченного времени» и «Шагалом, исполненным в слове». «Другие берега». Берега памяти, берега детства. причинность от них — и только от них — лежит ход великого писателя. Крестный способ — печальный путь, via dolorosa, — объединяющий Набокова со всей русской эмиграцией. курс в вечность, вымощенный блистательными словесными озарениями, ставящий Набокова один даже в плеяде «русского Зарубежья». Все начинается с детства. С первых слов. Потому что — «в начале было Слово…»
[/hide]«Другие берега» — самый, пожалуй, блестящий книга той набоковской серии, которую критики называли русскоязычной «хроникой утраченного времени» и «Шагалом, исполненным в слове». «Другие берега». Берега памяти, берега детства. причинность от них — и только от них — лежит дорога великого писателя. Крестный оборот — печальный путь, via dolorosa, — объединяющий Набокова со всей русской эмиграцией. маршрут в вечность, вымощенный блистательными словесными озарениями, ставящий Набокова один даже в плеяде «русского Зарубежья». Все начинается с детства. С первых слов. Потому что — «в начале было Слово…»