Хоть ползком, но в Россию

Пеший туризм — самая демократичная и массовая форма поддержки здоровья нации. Но вот беда — миллиардов на ней не заработаешь Текст: Анатолий Юрков С этих трех жердочек может начаться большой поход за здоровьем нации. Фото: Борис Слепнев На Байкальской природной территории, как и во всех заповедных зонах России, наступила мода на экологические тропы для туристов. Но опережая эту моду, визитной карточкой великого озера становится и мусор вдоль берега и вдоль троп, где ступила нога туриста, восторгающегося красотами заповедной территории. В России широкой известностью пользуются пешеходные тропы Крыма протяженностью от 5470 (тропа князя Голицына, пролегающая по живописным местам) и короткие местные тропы. О прокладке Кругобайкальской экологической тропы говорить начали давно и много. Предлагались «самодельные» проекты, обсуждались, но до реальной практики не доходило. Байкал больше привлекал внимание появившимся на его берегах целлюлозно-бумажным комбинатом, сбрасывающим свои стоки в благородное озеро, чем обустройством своей заповедной территории. Закономерно, что к строительству экологических троп на Байкале нам дали толчок не только ликвидация целлюлозно-бумажного комбината, но и… американцы. Но обо всем по порядку. От Аппалачей до Хамар-Дабана Впервые я услышал об этой женщине в Америке, расспрашивая про Великую Аппалачскую тропу, протянувшуюся по самой гриве Аппалачских гор и далее через 14 штатов на три с половиной тысячи километров. Не то чтобы меня интересовала эта тропа, как будущего путешественника, нет. В поисках ответа на вопрос: почему на Байкальской природной территории мало путешественников (в прошлом году их даже не увеличилось, а стало меньше на 3 процента) я услышал это имя: Лилиан Эллинг, родоначальница дальних и сверхдальних путешествий. Не у нас, а в Америке, хоть родом она из России. Получил и встречный вопрос: а почему на изумительной байкальской природной территории мало дорог? А туристских троп — раз, два и обчелся. Да и те не тропы, а горе луковое. Для меня лично в мире нет притягательнее красот, чем байкальские и Горной Шории на Алтае. Да, пожалуй, мои «родовые» просторы пронско-рязанских земель, перепаханных копытами хазарской конницы, татаро-монгольских туменов, половецко-крымских грабительских набегов, политых и пропитанных кровью пращуров. И все-таки почему американцы смогли еще полвека назад построить — да, да, именно построить, — туристскую пешую тропу длиной три с лишним тысячи километров, а мы по береговой двухтысячекилометровой линии царственного Байкала до сего дня не смогли, хоть и вбухали в обустройство Байкальской природной территории миллионы и миллионы инвестиций? Не потому ли, что пеший туризм — самая демократичная, недорогая и массовая в мире форма поддержания здоровья нации. Как и спортплощадки во дворах, на пришкольных и институтских территориях, в парках и скверах, не требующие бешеных инвестиций, доступные абсолютно всем. Но вот беда для нынешних хозяев жизни: на них не заработаешь миллиардов, а здоровье нации — это нечто из предвыборных тем политиков, да и товар неходовой. Не то что болезнь… Вот тут-то я и услышал про эту женщину. Семеро с ложкой Как это не удивительно, но Великая Аппалачская тропа в Америке обязана своим рождением перво-наперво русской патриотке с американским именем Лилиан Эллинг и американскому лесничему Бентону Маккэю. Пару абзацев об Аппалачской тропе. «Охрана природы, управление и поддержание в достойном состоянии Аппалачской тропы осуществляется тридцатью клубами туристов, которым помогают 36 федеральных и региональных государственных организаций и десятки тысяч добровольцев (волонтеров) и спонсоров. Дело даже не в том, что американский туристический феномен пролег на три с половиной тысячи километров: от горы Катадин (1606 м) на северо-востоке Аппалачей до горы Спрингер (1152 м) на юго-западе. У нас прибрежная кромка Байкала закольцована на 2000 километров — тоже не в гастроном сбегать пустую посуду поменять на полную. Но прибайкальский туризм нынче директивно ориентирован на извлечение прибыли, а не на удовлетворение людских потребностей не болеть. А поскольку извлечение как можно больших прибылей — конституционный принцип нашего развития, то и гони монету, уважаемый! Озеро Байкал Вот цитата из министерского документа: «Озеро Байкал и прилегающая к нему территория обладают уникальными рекреационными ресурсами, которые концентрируются, в первую очередь, вдоль береговой линии, имеющей протяженность около 2000 км; 70 процентов берега недоступно с суши. (То есть скалистые, «прижимистые» обрывистые берега — А.Ю.) Здесь размещены уникальные ландшафты, участки, пригодные для стационарных и сезонных баз отдыха, в том числе с хорошо прогреваемой летом водой. Расположено 26 минеральных источников, …около 130 памятников природы, 94 историко-культурных объекта…» А дальше перечисление «рекреационных местностей» с предстоящим размахом строительства здравниц. Крепчающий с каждым годом акцент: не как извлечь из байкальских колоссальных возможностей больше пользы для здоровья людей, а как больше вложиться, чтобы еще больше с нас содрать за пользование нашим национальным достоянием. Никто из устроителей байкальских здравниц даже не пытается предлагать: недоступные скалистые берега Байкала, ущелья гор и бурлящие горные потоки трехсот с лишним рек, текущих в озеро, — это нам сам Бог послал. А Бог посылает не за деньги, а так выпало в День Творенья: а уж мы превращаем его дары в звонкую монету. Участки повышенной сложности через медвежьи угодья, участки с канатными подвесными переходами (переправами) через ущелья и бурлящие потоки, через кедровые соболиные урочища и предгорья знаменитых прибайкальских хребтов с вечными снеговыми шапками на заоблачных вершинах… И через все это пешком, на своих двоих с рюкзаком за плечами, с ночлегами в палаточных пунктах отдыха, с наваристой ухой у костра, с часовой рыбалкой на заре… За опытом к американцам И почему бы нашему министру по туризму не пройти пешком по всей Аппалачской тропе, чтобы узнать, как и зачем это делается. На чем делаются деньги, и сколько и чего получает каждый турист с рюкзаком за свой вложенный цент. И чтоб у нас не хуже и не дороже было. И как бы нам поэкономнее расходуя те три с лишним миллиарда рублей, которые запланировано тратить с 2015 года на обустройство Байкальской природной территории, гарантированную часть направить и на «создание и обустройство экологических троп». И пусть министр не говорит, что мы сами с усами. Ни на Байкале, ни на Урале, ни вдоль по матушке, по Волге. На Великой Аппалачской тропе ежегодно оказываются до четырех миллионов туристов, есть и такие (и их уже 10 тысяч!), которые прошли ее из конца в конец за год и меньше. Мы пока не можем похвастаться такими рекордами. Я видел несколько экологических троп в российской глубинке. Одна метров двести длиной, капитально поставленная: с деревянным настилом на сваях, с крышей над головой, с деревянными перилами на всем протяжении, от которых вниз идет дощатое ограждение… Проложена она прямо от подъезда конторы заповедника и до кормушек для копытных, которых подкармливают в «неблагополучные» зимы… Но называется эта роскошь экологической тропой. Изначальная задача экологических троп: предложить туристам, обожающим пешие переходы по природе, не только подышать чистым воздухом, полюбоваться окружающим миром, набраться «на всю жизнь» здоровья и незабываемых впечатлений, а кому и испытать себя в спартанских условиях — подменяется одной и главной целью: получить прибыль — чем больше, тем лучше. И чтоб все было дорого. И без сантиментов. Не вкусно, удобно, безопасно, романтично и гигиенично, а капитально и роскошно: роскошь — это, брат, не панцирная стека на кровати с тюфяком, набитом ароматным до головокружения сеном, а ложе с балдахином и золотыми шарами. Извините. Увлекшись материальной стороной дела, я совсем забыл о женщине, маленькой русской женщине и великой патриотке России Лилиан Эллинг. По крайней мере, такой она известна в Америке, там ее почитают соавтором Великой Аппалачской тропы, проложенной уже после ее исторического пешего возвращения на Родину: через всю Америку, через Канаду и снова Америку-Аляску. Ах, какая женщина! читайте также шавой, в далеком 1894 году, когда Польша была частью Великой России. И не гордилась этой честью, а бунтовала, лезла на рожон, не боялась сибирской каторги. В начале ХХ века многие восточные европейцы уезжали в Америку попытать счастья. Не с жиру бесились, а уезжали от нужды. Родители Лилиан были предприимчивые люди, но не богатые. Они поддались общему поветрию и махнули за океан. На этот переезд ушли все деньги от продажи нажитого в России. Эллинги все-таки устроились в Америке, дочь выросла, пошла учиться… Но семейные рассказы о России сформировали в ее душе образ Родины — сказочно богатой природными ресурсами и страшно бедной простонародьем. А тут стали приходить известия о войне, в которой увязла вся Европа. И потянула за собой Россию. Одно время Лиля пыталась вернуться в Россию и пойти медсестрой на фронт, спасать раненых русских братьев с поля боя… Но не удалось, ей отказали в визе: США сохраняли нейтралитет в той войне, только в самом конце, когда запахло жареным, спохватились, что останутся вне дележки этого жареного победителями. В семнадцатом году она снова засобиралась на родину, когда за океан стали доходить известия о революции в России. И совсем потеряла покой, когда прочитала репортажи Джона Рида, известные у нас под названием «Десять дней, которые потрясли мир». У нее на родине происходит такое, о чем весь мир осмеливался только мечтать. Потом в России началась гражданская война, и брат пошел на брата. Она была всем сердцем на стороне Ленина. «Землю — крестьянам! Фабрики — рабочим!» «Власть — народу!» Это стало реальной политикой на ее родине, а она отсиживается здесь, в Америке, сдавшейся в плен «золотому тельцу». Родители ее не поняли. Лилиан ушла от родителей. Весной 1918 года она участвовала в демонстрации против высадки 24 марта в Мурманске американского десанта под «прикрытием» помощи погибающему русскому народу. 16 августа 1918 года американские войска высадились во Владивостоке и фактически вместе с англичанами оккупировали город. Это означало, что интервенция Антанты в Россию началась. К этому времени Лилиан уже была не одна, по США ширилось движение в защиту «красной» России. Ответом на него стала эвакуация американского десанта из Архангельска. А в начале 1920 года американцы начали вывод своих войск из Сибири и Дальнего Востока. Как там дома, в России? — с этой мыслью Лилиан теперь просыпалась каждый день. — Там такие события, а я здесь… Весь 1926 год ушел на то, чтобы составить маршрут возвращения на Родину. Она дневала и ночевала в нью-йоркской публичной библиотеке. Выходило, что тех денег, которыми она располагала, не хватит, чтобы переплыть Атлантический океан. А как попасть в Россию? Страны Европы блокируют все пути в ее Россию, заболевшую «красной заразой». А если?.. Ведь Российская империя граничила с Америкой. Даже кусок ее — громадный полуостров Аляска, был недавно еще русским. Кто-то из них, российских подданных, еще живет там до сих пор. В Доусоне и ближе к берегу. Они помогут землячке. Не могут не помочь. И она принялась за прокладку пешего маршрута на Родину. Василий Песков, мой коллега по «Комсомольской правде», ставший знаменитым писателем-путешественником-фотографом, написал об этих местах так: «Петра Великого в конце его жизни занимала загадка: соединяется Америка с Сибирью или есть между ними вода? Снаряжались сюда две экспедиции. Ценою жертв и лишений было выяснено: пролив существует. Позже узнали: пролив неширокий — американские и чукотские аборигены бывали друг у друга в гостях. В ясный погожий день с Чукотского мыса видно горы Аляски. Но ясных, погожих дней тут немного. Вот и теперь бухта Проведения затянута плотным туманом — не летают ни самолеты, ни комары. «Джим прилетит, — говорят мне в поселке. — Он по локатору может. Ас…» Заочно знают летчика и в Москве, где дают разрешение на перелет границы. Дело это отлажено. Летчик запрашивает из Нома, в Москве ему говорят «о кей». Надо лишь точно указать время перелета границы». Домой! …Шестьдесят четыре года до этого русская девушка с американским именем Лилиан Эллинг в такой же, видимо, день стояла на отлогом аляскинском берегу поселка Нома и думала-гадала: как переправиться домой, в Россию, во-о-о-н туда, в чукотскую бухту Провидения. Самолеты тогда еще не летали над Аляской и Чукоткой, военных баз с той и другой стороны не было, люди между собой общались, как того захочется. Как? — да кто же нынче вспомнит: ни тех чукчей, ни эскимосов уже в жизни нет. Остались лишь легенды. Вот и Василий Песков, наш Вася, становится в их ряд. читайте также За год Москву посетили 5,7 миллиона иностранных гостей Но шестьдесят четыре года спустя точно известно, что Лилиан перезимовала в Доусоне, а к концу весны 1929-го отправилась вниз по Юкону к побережью Тихого океана. Шел третий год ее пешего перехода от Нью-Йорка, по гриве Аппалачских гор, потом на север до Канады, на Аляску, а потом сплав на запад по реке Юкон к побережью Тихого океана. Ее никто не ждал, но по пути были сплошь люди добрые, которым на вопрос куда идешь, отвечала: — Домой. В Россию. — Куда, куда? — В Россию. К русским. Русская я. — Так там же дерутся, стреляют, убивают друг друга. Все власть делят. — Перестали. Теперь жизнь устраивают. Из американского поселка Ном ее переправили аляскинские эскимосы через Беренгов пролив, высадили в бухте Провидения. Передали какому-то начальнику Чукотки… Далее у нас никому не известно, как сложилась ее судьба… Но Америка считает ее пионером пешего туризма и вписала имя Лилиан в свою историю. Публикуя эти строки, я надеюсь: может, кто-то знает о судьбе русской женщины в советской России? Лилиан Эллинг — имя звучное, не должно бы сгинуть бесследно. Кто чего знает о ней — откликнитесь. Тел. Для связи: 8 (499) 257-52-52, моб.: 8-909-626-98-09. P.S. Лед тронулся? В начале двухтысячных годов Служба леса США предложила начать обмен специалистами с Россией — тема охраны природы у наших партнеров уже давно играет существенную роль в предвыборные кампании. Ее значение в предвыборной борьбе не идет ни в какое сравнение с нашей. И вот во второй половине 2002 года на берегу озера Байкал высадилась делегация специалистов по экологическим тропам — Ассоциации тропы вокруг озера Тахо, Службы леса США и Корпуса Земли. Байкал и его особо охраняемая природная территория (ООПТ) произвели на американцев сильное впечатление. Как и убогие зачатки строительства экологических троп в этой зоне. Они, американцы то есть, щедро делились информацией о том, «а как у них». Рассказывали и про Великую Аппалачскую экологическую тропу, и о роли в этом деле русской эмигрантки Лилиан Эллинг. Через год первые шесть команд добровольцев вышли на строительство тропы. В эту работу включились Байкальский заповедник, Забайкальский национальный парк, общественники из Большого Голоустного, Школы туристско-экологического образования из Северобайкальска, другие энтузиасты байкальского туризма. читайте также Спрос на отдых в России вырос на 30 процентов Приехали и американские волонтеры: собирали мусор на загаженной до безобразия Особо охраняемой природной территории озера Байкал… 2014 год. Прошло еще восемь лет. В очередном Государственном докладе по Байкалу все те же строчки: «Озеро Байкал и прилегающая к нему территория…» И далее слово в слово текст из государственного доклада 2006 года. Разница только в том, что на этой территории почему-то убавилось памятников природы — их стало 130. Куда делись 52, ведь в 2006 году их было 182? Если судить по ежегодным докладам. Вы, видимо, мало удивитесь, если я сообщу, что в 2009 году их, памятников природы, было 215. Согласно все тому же докладу. И за эти сведения должностью ручались руководители иркутского Агентства по туризму, их коллеги из Бурятии, минэкономразвития Иркутской области и Республики Бурятия, а также Сибирского филиала ФГУНПП «Росгеолфонд», составлявшие раздел о туризме в государственном докладе за 2009 год. Но еще в 2006 году особые надежды возлагались на будущий Центр водного туризма и отдыха, как единый туристско-рекреационный комплекс с горнолыжным курортом, размещенным у подножия горы высотой 1771 метр на площадке в один квадратный километр на берегу живописного озера Котокельское, между мысом Орлиный и мысом Кедровый. И в самом деле, народ кинулся на эти живописные места, не ожидая санитарно-гигиенических комфортов. Кончилось все грустно… Неизвестная болезнь, вызванная санитарной запущенностью в туристических лагерях, как потом оценят медики, обернулась длительным карантином на водоеме. Кто принес «импортную» заразу на берега Котокельского озера, осталось невыясненным. Но, по зрелому размышлению, это и не важно. Важно то, что санитария и гигиена — не всегда желанные гости на заповедных берегах Байкала. Особенно после того, как Государственная Дума своими поправками в Водный кодекс «отменила» привилегии Байкала на увеличенный размер запретных метров вдоль его берегов. Теперь там и мойки авто, как везде у российских водоемов, устраивают прямо на пляжах. Закон для всех один, понимаешь.Пеший туризм — самая демократичная и массовая форма поддержки здоровья нации. Но вот беда — миллиардов на ней не заработаешь Текст: Анатолий Юрков С этих трех жердочек может начаться большой поход за здоровьем нации. Фото: Борис Слепнев На Байкальской природной территории, как и во всех заповедных зонах России, наступила мода на экологические тропы для туристов. Но опережая эту моду, визитной карточкой великого озера становится и мусор вдоль берега и вдоль троп, где ступила нога туриста, восторгающегося красотами заповедной территории. В России широкой известностью пользуются пешеходные тропы Крыма протяженностью от 5470 (тропа князя Голицына, пролегающая по живописным местам) и короткие местные тропы. О прокладке Кругобайкальской экологической тропы говорить начали давно и много. Предлагались «самодельные» проекты, обсуждались, но до реальной практики не доходило. Байкал больше привлекал внимание появившимся на его берегах целлюлозно-бумажным комбинатом, сбрасывающим свои стоки в благородное озеро, чем обустройством своей заповедной территории. Закономерно, что к строительству экологических троп на Байкале нам дали толчок не только ликвидация целлюлозно-бумажного комбината, но и… американцы. Но обо всем по порядку. От Аппалачей до Хамар-Дабана Впервые я услышал об этой женщине в Америке, расспрашивая про Великую Аппалачскую тропу, протянувшуюся по самой гриве Аппалачских гор и далее через 14 штатов на три с половиной тысячи километров. Не то чтобы меня интересовала эта тропа, как будущего путешественника, нет. В поисках ответа на вопрос: почему на Байкальской природной территории мало путешественников (в прошлом году их даже не увеличилось, а стало меньше на 3 процента) я услышал это имя: Лилиан Эллинг, родоначальница дальних и сверхдальних путешествий. Не у нас, а в Америке, хоть родом она из России. Получил и встречный вопрос: а почему на изумительной байкальской природной территории мало дорог? А туристских троп — раз, два и обчелся. Да и те не тропы, а горе луковое. Для меня лично в мире нет притягательнее красот, чем байкальские и Горной Шории на Алтае. Да, пожалуй, мои «родовые» просторы пронско-рязанских земель, перепаханных копытами хазарской конницы, татаро-монгольских туменов, половецко-крымских грабительских набегов, политых и пропитанных кровью пращуров. И все-таки почему американцы смогли еще полвека назад построить — да, да, именно построить, — туристскую пешую тропу длиной три с лишним тысячи километров, а мы по береговой двухтысячекилометровой линии царственного Байкала до сего дня не смогли, хоть и вбухали в обустройство Байкальской природной территории миллионы и миллионы инвестиций? Не потому ли, что пеший туризм — самая демократичная, недорогая и массовая в мире форма поддержания здоровья нации. Как и спортплощадки во дворах, на пришкольных и институтских территориях, в парках и скверах, не требующие бешеных инвестиций, доступные абсолютно всем. Но вот беда для нынешних хозяев жизни: на них не заработаешь миллиардов, а здоровье нации — это нечто из предвыборных тем политиков, да и товар неходовой. Не то что болезнь… Вот тут-то я и услышал про эту женщину. Семеро с ложкой Как это не удивительно, но Великая Аппалачская тропа в Америке обязана своим рождением перво-наперво русской патриотке с американским именем Лилиан Эллинг и американскому лесничему Бентону Маккэю. Пару абзацев об Аппалачской тропе. «Охрана природы, управление и поддержание в достойном состоянии Аппалачской тропы осуществляется тридцатью клубами туристов, которым помогают 36 федеральных и региональных государственных организаций и десятки тысяч добровольцев (волонтеров) и спонсоров. Дело даже не в том, что американский туристический феномен пролег на три с половиной тысячи километров: от горы Катадин (1606 м) на северо-востоке Аппалачей до горы Спрингер (1152 м) на юго-западе. У нас прибрежная кромка Байкала закольцована на 2000 километров — тоже не в гастроном сбегать пустую посуду поменять на полную. Но прибайкальский туризм нынче директивно ориентирован на извлечение прибыли, а не на удовлетворение людских потребностей не болеть. А поскольку извлечение как можно больших прибылей — конституционный принцип нашего развития, то и гони монету, уважаемый! Озеро Байкал Вот цитата из министерского документа: «Озеро Байкал и прилегающая к нему территория обладают уникальными рекреационными ресурсами, которые концентрируются, в первую очередь, вдоль береговой линии, имеющей протяженность около 2000 км; 70 процентов берега недоступно с суши. (То есть скалистые, «прижимистые» обрывистые берега — А.Ю.) Здесь размещены уникальные ландшафты, участки, пригодные для стационарных и сезонных баз отдыха, в том числе с хорошо прогреваемой летом водой. Расположено 26 минеральных источников, …около 130 памятников природы, 94 историко-культурных объекта…» А дальше перечисление «рекреационных местностей» с предстоящим размахом строительства здравниц. Крепчающий с каждым годом акцент: не как извлечь из байкальских колоссальных возможностей больше пользы для здоровья людей, а как больше вложиться, чтобы еще больше с нас содрать за пользование нашим национальным достоянием. Никто из устроителей байкальских здравниц даже не пытается предлагать: недоступные скалистые берега Байкала, ущелья гор и бурлящие горные потоки трехсот с лишним рек, текущих в озеро, — это нам сам Бог послал. А Бог посылает не за деньги, а так выпало в День Творенья: а уж мы превращаем его дары в звонкую монету. Участки повышенной сложности через медвежьи угодья, участки с канатными подвесными переходами (переправами) через ущелья и бурлящие потоки, через кедровые соболиные урочища и предгорья знаменитых прибайкальских хребтов с вечными снеговыми шапками на заоблачных вершинах… И через все это пешком, на своих двоих с рюкзаком за плечами, с ночлегами в палаточных пунктах отдыха, с наваристой ухой у костра, с часовой рыбалкой на заре… За опытом к американцам И почему бы нашему министру по туризму не пройти пешком по всей Аппалачской тропе, чтобы узнать, как и зачем это делается. На чем делаются деньги, и сколько и чего получает каждый турист с рюкзаком за свой вложенный цент. И чтоб у нас не хуже и не дороже было. И как бы нам поэкономнее расходуя те три с лишним миллиарда рублей, которые запланировано тратить с 2015 года на обустройство Байкальской природной территории, гарантированную часть направить и на «создание и обустройство экологических троп». И пусть министр не говорит, что мы сами с усами. Ни на Байкале, ни на Урале, ни вдоль по матушке, по Волге. На Великой Аппалачской тропе ежегодно оказываются до четырех миллионов туристов, есть и такие (и их уже 10 тысяч!), которые прошли ее из конца в конец за год и меньше. Мы пока не можем похвастаться такими рекордами. Я видел несколько экологических троп в российской глубинке. Одна метров двести длиной, капитально поставленная: с деревянным настилом на сваях, с крышей над головой, с деревянными перилами на всем протяжении, от которых вниз идет дощатое ограждение… Проложена она прямо от подъезда конторы заповедника и до кормушек для копытных, которых подкармливают в «неблагополучные» зимы… Но называется эта роскошь экологической тропой. Изначальная задача экологических троп: предложить туристам, обожающим пешие переходы по природе, не только подышать чистым воздухом, полюбоваться окружающим миром, набраться «на всю жизнь» здоровья и незабываемых впечатлений, а кому и испытать себя в спартанских условиях — подменяется одной и главной целью: получить прибыль — чем больше, тем лучше. И чтоб все было дорого. И без сантиментов. Не вкусно, удобно, безопасно, романтично и гигиенично, а капитально и роскошно: роскошь — это, брат, не панцирная стека на кровати с тюфяком, набитом ароматным до головокружения сеном, а ложе с балдахином и золотыми шарами. Извините. Увлекшись материальной стороной дела, я совсем забыл о женщине, маленькой русской женщине и великой патриотке России Лилиан Эллинг. По крайней мере, такой она известна в Америке, там ее почитают соавтором Великой Аппалачской тропы, проложенной уже после ее исторического пешего возвращения на Родину: через всю Америку, через Канаду и снова Америку-Аляску. Ах, какая женщина! читайте также шавой, в далеком 1894 году, когда Польша была частью Великой России. И не гордилась этой честью, а бунтовала, лезла на рожон, не боялась сибирской каторги. В начале ХХ века многие восточные европейцы уезжали в Америку попытать счастья. Не с жиру бесились, а уезжали от нужды. Родители Лилиан были предприимчивые люди, но не богатые. Они поддались общему поветрию и махнули за океан. На этот переезд ушли все деньги от продажи нажитого в России. Эллинги все-таки устроились в Америке, дочь выросла, пошла учиться… Но семейные рассказы о России сформировали в ее душе образ Родины — сказочно богатой природными ресурсами и страшно бедной простонародьем. А тут стали приходить известия о войне, в которой увязла вся Европа. И потянула за собой Россию. Одно время Лиля пыталась вернуться в Россию и пойти медсестрой на фронт, спасать раненых русских братьев с поля боя… Но не удалось, ей отказали в визе: США сохраняли нейтралитет в той войне, только в самом конце, когда запахло жареным, спохватились, что останутся вне дележки этого жареного победителями. В семнадцатом году она снова засобиралась на родину, когда за океан стали доходить известия о революции в России. И совсем потеряла покой, когда прочитала репортажи Джона Рида, известные у нас под названием «Десять дней, которые потрясли мир». У нее на родине происходит такое, о чем весь мир осмеливался только мечтать. Потом в России началась гражданская война, и брат пошел на брата. Она была всем сердцем на стороне Ленина. «Землю — крестьянам! Фабрики — рабочим!» «Власть — народу!» Это стало реальной политикой на ее родине, а она отсиживается здесь, в Америке, сдавшейся в плен «золотому тельцу». Родители ее не поняли. Лилиан ушла от родителей. Весной 1918 года она участвовала в демонстрации против высадки 24 марта в Мурманске американского десанта под «прикрытием» помощи погибающему русскому народу. 16 августа 1918 года американские войска высадились во Владивостоке и фактически вместе с англичанами оккупировали город. Это означало, что интервенция Антанты в Россию началась. К этому времени Лилиан уже была не одна, по США ширилось движение в защиту «красной» России. Ответом на него стала эвакуация американского десанта из Архангельска. А в начале 1920 года американцы начали вывод своих войск из Сибири и Дальнего Востока. Как там дома, в России? — с этой мыслью Лилиан теперь просыпалась каждый день. — Там такие события, а я здесь… Весь 1926 год ушел на то, чтобы составить маршрут возвращения на Родину. Она дневала и ночевала в нью-йоркской публичной библиотеке. Выходило, что тех денег, которыми она располагала, не хватит, чтобы переплыть Атлантический океан. А как попасть в Россию? Страны Европы блокируют все пути в ее Россию, заболевшую «красной заразой». А если?.. Ведь Российская империя граничила с Америкой. Даже кусок ее — громадный полуостров Аляска, был недавно еще русским. Кто-то из них, российских подданных, еще живет там до сих пор. В Доусоне и ближе к берегу. Они помогут землячке. Не могут не помочь. И она принялась за прокладку пешего маршрута на Родину. Василий Песков, мой коллега по «Комсомольской правде», ставший знаменитым писателем-путешественником-фотографом, написал об этих местах так: «Петра Великого в конце его жизни занимала загадка: соединяется Америка с Сибирью или есть между ними вода? Снаряжались сюда две экспедиции. Ценою жертв и лишений было выяснено: пролив существует. Позже узнали: пролив неширокий — американские и чукотские аборигены бывали друг у друга в гостях. В ясный погожий день с Чукотского мыса видно горы Аляски. Но ясных, погожих дней тут немного. Вот и теперь бухта Проведения затянута плотным туманом — не летают ни самолеты, ни комары. «Джим прилетит, — говорят мне в поселке. — Он по локатору может. Ас…» Заочно знают летчика и в Москве, где дают разрешение на перелет границы. Дело это отлажено. Летчик запрашивает из Нома, в Москве ему говорят «о кей». Надо лишь точно указать время перелета границы». Домой! …Шестьдесят четыре года до этого русская девушка с американским именем Лилиан Эллинг в такой же, видимо, день стояла на отлогом аляскинском берегу поселка Нома и думала-гадала: как переправиться домой, в Россию, во-о-о-н туда, в чукотскую бухту Провидения. Самолеты тогда еще не летали над Аляской и Чукоткой, военных баз с той и другой стороны не было, люди между собой общались, как того захочется. Как? — да кто же нынче вспомнит: ни тех чукчей, ни эскимосов уже в жизни нет. Остались лишь легенды. Вот и Василий Песков, наш Вася, становится в их ряд. читайте также За год Москву посетили 5,7 миллиона иностранных гостей Но шестьдесят четыре года спустя точно известно, что Лилиан перезимовала в Доусоне, а к концу весны 1929-го отправилась вниз по Юкону к побережью Тихого океана. Шел третий год ее пешего перехода от Нью-Йорка, по гриве Аппалачских гор, потом на север до Канады, на Аляску, а потом сплав на запад по реке Юкон к побережью Тихого океана. Ее никто не ждал, но по пути были сплошь люди добрые, которым на вопрос куда идешь, отвечала: — Домой. В Россию. — Куда, куда? — В Россию. К русским. Русская я. — Так там же дерутся, стреляют, убивают друг друга. Все власть делят. — Перестали. Теперь жизнь устраивают. Из американского поселка Ном ее переправили аляскинские эскимосы через Беренгов пролив, высадили в бухте Провидения. Передали какому-то начальнику Чукотки… Далее у нас никому не известно, как сложилась ее судьба… Но Америка считает ее пионером пешего туризма и вписала имя Лилиан в свою историю. Публикуя эти строки, я надеюсь: может, кто-то знает о судьбе русской женщины в советской России? Лилиан Эллинг — имя звучное, не должно бы сгинуть бесследно. Кто чего знает о ней — откликнитесь. Тел. Для связи: 8 (499) 257-52-52, моб.: 8-909-626-98-09. P.S. Лед тронулся? В начале двухтысячных годов Служба леса США предложила начать обмен специалистами с Россией — тема охраны природы у наших партнеров уже давно играет существенную роль в предвыборные кампании. Ее значение в предвыборной борьбе не идет ни в какое сравнение с нашей. И вот во второй половине 2002 года на берегу озера Байкал высадилась делегация специалистов по экологическим тропам — Ассоциации тропы вокруг озера Тахо, Службы леса США и Корпуса Земли. Байкал и его особо охраняемая природная территория (ООПТ) произвели на американцев сильное впечатление. Как и убогие зачатки строительства экологических троп в этой зоне. Они, американцы то есть, щедро делились информацией о том, «а как у них». Рассказывали и про Великую Аппалачскую экологическую тропу, и о роли в этом деле русской эмигрантки Лилиан Эллинг. Через год первые шесть команд добровольцев вышли на строительство тропы. В эту работу включились Байкальский заповедник, Забайкальский национальный парк, общественники из Большого Голоустного, Школы туристско-экологического образования из Северобайкальска, другие энтузиасты байкальского туризма. читайте также Спрос на отдых в России вырос на 30 процентов Приехали и американские волонтеры: собирали мусор на загаженной до безобразия Особо охраняемой природной территории озера Байкал… 2014 год. Прошло еще восемь лет. В очередном Государственном докладе по Байкалу все те же строчки: «Озеро Байкал и прилегающая к нему территория…» И далее слово в слово текст из государственного доклада 2006 года. Разница только в том, что на этой территории почему-то убавилось памятников природы — их стало 130. Куда делись 52, ведь в 2006 году их было 182? Если судить по ежегодным докладам. Вы, видимо, мало удивитесь, если я сообщу, что в 2009 году их, памятников природы, было 215. Согласно все тому же докладу. И за эти сведения должностью ручались руководители иркутского Агентства по туризму, их коллеги из Бурятии, минэкономразвития Иркутской области и Республики Бурятия, а также Сибирского филиала ФГУНПП «Росгеолфонд», составлявшие раздел о туризме в государственном докладе за 2009 год. Но еще в 2006 году особые надежды возлагались на будущий Центр водного туризма и отдыха, как единый туристско-рекреационный комплекс с горнолыжным курортом, размещенным у подножия горы высотой 1771 метр на площадке в один квадратный километр на берегу живописного озера Котокельское, между мысом Орлиный и мысом Кедровый. И в самом деле, народ кинулся на эти живописные места, не ожидая санитарно-гигиенических комфортов. Кончилось все грустно… Неизвестная болезнь, вызванная санитарной запущенностью в туристических лагерях, как потом оценят медики, обернулась длительным карантином на водоеме. Кто принес «импортную» заразу на берега Котокельского озера, осталось невыясненным. Но, по зрелому размышлению, это и не важно. Важно то, что санитария и гигиена — не всегда желанные гости на заповедных берегах Байкала. Особенно после того, как Государственная Дума своими поправками в Водный кодекс «отменила» привилегии Байкала на увеличенный размер запретных метров вдоль его берегов. Теперь там и мойки авто, как везде у российских водоемов, устраивают прямо на пляжах. Закон для всех один, понимаешь.